Все, кто знал Бориса, видел и слышал его, будь то друзья, приятели,
сотрудники или люди со стороны, или даже его противники, чувствовали и
понимали, что имели дело с незаурядной личностью. Его образ при первой
же встрече с ним сразу запечатлевался в сознании. Казалось бы, что не трудно
дать представление об его духовном лике, об его жизни и деятельности, о
смысле и значении его работы с молодежью. Но, в действительности, задача
является весьма сложной, трудной и ответственной. Пока что не вижу и не
знаю, кто мог бы с успехом выполнить это задание. Пока что нужно собрать
материалы, которые всесторонне осветили бы жизненный путь брата Бориса,
условия, в которых он развивался и работал, как преодолевал, удары немилосердной
судьбы, в чем видел цель своей работы с молодежью и т.д. и т.п. Вот в этом
вижу роль и значение номера "ОПЫТА", посвященного памяти Бориса. Пусть
он и сам содержит такой материал, и позовет всех, кто может что-либо существенное
сообщить, прислать письма Бориса, фотографии, вырезки из газет и журналов.
Редакция "ОПЫТА" могла бы принять на себя собрать и хранить материалы,
предложить лицо, которое на основании собранного материала могло бы дать
синтетичный труд, посвященный памяти брата Бориса. Если бы это явилось
трудной задачей для одного лица, могли бы такой труд взять на себя группа
сотрудников "ОПЫТА".
В соответствии с вышеизложенным и, имея в виду, что мой личный
контакт с братом Борисом был ограниченно времени (от 1930 до 1940 г.) и
относился только к работе в Югославском отделе НОРС, я не считаю себя в
праве дать какую либо общую характеристику личности и деятельности Бориса.
Наша переписка от 1930 г. до апреля 1968 г. не могла во многих отношениях
заменить или возместить личный контакт. Надеюсь, однако, что мои воспоминания
и высказывания могут представлять существенное дополнение к более полному
освещению личности Бориса и к более глубокому пониманию его работы и подвига.
Буду говорить о нем, как о моем друге и сотруднике, но не столько с точки
зрения моих личных отношений к нему, сколько опираясь на свой опыт психолога
и педагога - старого работника в области внешкольного образования и воспитания.
Борис и его ближайшие друзья и сотрудники годы отрочества провели
в Сараево. Об их работе в НОРС и в Югославском скаутском союзе я знал очень
мало. С ними познакомился ближе только тогда, когда они перебрались в Белград
ради высшего образования. "Белградцы" не обрадовались "сараевцам". Имею
в виду некоторых белградских руководителей, которые ревниво оберегали свое
монопольное положение главных факторов в Отделе. Появление весьма активных,
энергичных и динамичных сараевцев могло поколебать не только такое положение,
но и задать серьезный удар авторитету тех руководителей, которые претендовали
на главные роли в Отделе, между тем как не отличались ни способностями,
ни постигнутыми успехами.
Как раз в то время я передал д-ру Б.А.Перроту должность "Интернационального
комиссара" (нач-ка Иносектора) НОРС и должен был посвятить больше времени
и внимания Югославскому отделу. Это была не легкая задача. С одной стороны
препятствием было то, что я был чрезвычайно занят: руководил психометрической
секцией Центрального гигиенического института, психометрической лабораторией
военной авиации, заведовал психотехническим кабинетом Криминального института,
читал лекции на юридическом факультете, сотрудничал в нескольких журналах,
выступал с публичными лекциями по радио и, наконец, я не мог порвать связь
с югославской скаутской организацией - должен был руководить средними и
высшими руководительскими курсами и т.д. и т.п. Словом, работы было много,
чересчур много! С другой стороны, я не мог отказаться от работы в Отделе,
на чем настаивал ОИП, не мог отказаться т.к. ОИП по своей собственной инициативе
оказал большую помощь моей родне в М. и как раз тогда, когда эта помощь
была всего нужнее! С третьей стороны, три раза я принимал в свои руки управление
Отделом и хорошо знал, какая была ситуация в нем! Правда, с течением времени
были устранены, или сами устранились те, кто на самом деле не были ни скаутами,
ни людьми, которые могли бы или смели работать с молодежью, но Отдел к
1930 году все еще не оправился и влачил незавидное существование. И вот,
"воленс-ноленс", ничего другого и не оставалось, как влить вино новое в
мехи старые. Всю надежду на то, что удастся оживить Отдел, я возлагал на
живых и бодрых сараевцев. А раз так, то, значит, нужно с ними поближе познакомиться
и удостовериться, что они будут в состоянии поставить работу в Отделе на
должную высоту. Да и сами сараевцы желали знать, что представляет собой
брат Максим, о котором столько наслышались от югославских скаутов.
И вот в лето Господне, точно не помню какое, кажется, в июле
1930 года, в лагерь на Плитвицких озерах неожиданно появились два "ходока"
из Сараева: брат Борис и брат Слава П. Оба героя держались весьма солидно
с сознанием собственного достоинства и важности задачи, которую поставили
себе. Знакомились с постановкой работы в лагерях и на курсах. Это были
средние БКС-курсы Савской жупы - мужские и женские.
Плитвицы - неупиваемая чаша земной красоты, дивные озера, водопады,
леса и горы, занимательные пещеры... Но сараевских ходоков все это как
будто нисколько не интересовало. Они присматривались, изучали, делали выводы,
о которых помалкивали. Трудно было сказать, какое-впечатление вынесли они?!
Казалось, думали про себя: "Мы сами с усами". Точно так были сдержаны на
курсах в Шуметлице. Казалось, что их не захватило воодушевление курсантов,
которое постепенно нарастало и приняло характер энтузиазма и, наконец,
кульминировало в экстазе на вершине горы Псунь после речи о смысле, значении
и потребности славянской солидарности. Это было в 1934 году. Собственно
говоря, на эту тему предложили мне говорить из-за едва прикрываемого антагонизма
между загребскими и белградскими руководителями югославской скаутской организации.
Кроме того, на курсах был почетный гость - представитель польской ГК. Поляки
тоже не скрывали своей неприязни вообще ко всем русским. Экстаз, между
прочим, выразился и в том, что главных руководителей качали и на плечах
донесли до лагеря, бегом с песнями и другими знаками своего восторга. А
до лагеря у подножия горы было не меньше трех километров. Меня несколько
шокировало, что наши русские остались как будто безучастны. Между тем,
поляк, д-р Бар, счел нужным и возможным сказать:
"Наша организация богата и мощна, располагает хорошими кадрами
и курсами, но никогда не могла создать такое настроение и такой подъем
духа. Это впервые я увидел и пережил на курсах БКС." Борис это слышал и
"намотал себе на ус"!..
Но прошли годы и после долгого вынужденного перерыва, из-за
событий второй мировой войны, получил письмо от Бориса, датированное 6.5.1945.
К письму была приложена фотография с надписью на обратной стороне. Привожу
текст надписи: "Дорогой M.B.! Много радостного было прожито в Югославии.
Но особенно важно, что это прожитое не кажется нам чем-то, что было и прошло.
Мы не вспоминаем о Шуметлице, Белашнице и Плитвицах со сладкой грустью.
Это не прошло, это с нами. Эти переживания, живая часть нашего настоящего,
зачаток светлого будущего, непреходящая радость и ценность... Привет Вам
от всех нас на востоке и на западе. Ваш Борис".
Ex ungue leonem! Так сильно, глубоко, содержательно и выразительно,
без тени слащавой сентиментальности мог писать только Борис.
Уже после Плитвиц я был убежден, что Бориса нужно привлечь к
работе не только в Отделе, но и в более .широком масштабе. Чем больше его
узнавал, тем больше приходил к убеждению, что имею дело с человеком исключительных
способностей и весьма ценных качеств, в особенности нужных и важных для
роли инициатора, организатора, руководителя и вдохновителя организаций
и идейного движения среди молодежи.
Заведуя много лет психотехническими учреждениями, я собрал и
обработал данные психологических испытаний приблизительно 27000 лиц, среди,
которых, было несколько тысяч сверстников, Бориса или немного старше, или
несколько моложе его. Выбрав из них тех, кто по образованию или по своему
социальному положению могли быть сравниваемы с ним, я пришел к тому выводу,
что он смело по уровню своего интеллектуального развития мог быть одним
из первых среди первых десяти по рангу успеха. Но это еще не дает полного
представления об его интеллекте. В психологических институтах обычно исследуются
только реактивные способности, а у него была развита и интуиция, и творческие
способности, и оригинальность мысли. Наряду с быстрым, ясным и точным пониманием
всего слышанного, виденного и прочитанного, он отличался и богатой памятью,
чему не мало способствовала высокая концентрация и напряжение внимания.
Круг его интересов был весьма широк, но отнюдь в его заинтересованности
не было поверхности. Его привлекали все науки о человеке, как существе
общественном, мыслящем и чувствующем. Не физиология, не медицина, но психология,
педагогика, социология, история, этика, политика, искусство и религия были
предметом его изучения и размышления. Но, его весьма содержательная и продуманная
статья в 41-м номере "ОПЫТА" - "Смысл и развитие идеологии" показывает,
что ему был чужд дух "академизма" и отрыва от живого человека и реалистически
понимаемой действительности.
Борис родился для того, чтобы быть руководителем, и идейным
вождем, и в этом отношении ему сослужили великую службу не только высокие
и разносторонне развитые интеллектуальные способности, не только широкий
круг интересов, но и сильная воля. Goethe с полным правом сказал: "Es bildet
ein Talent sich in der Stille, sich ein Charakter in dem Strom der Welt."
Для ученого, поэта, художника необходимо хотя бы на некоторое время обособиться,
уединиться, чтобы в тишине предаться своему вдохновению и творить. Но характеры
людей не только общительных, но и социально настроенных формируются в живом
общении с людьми, зачастую в "базаре житейской суеты" или в "житейском
море, воздвигаемом зря напастей бурею"... Для того, чтобы руководить людьми,
в особенности молодежью, которая стоит перед задачей выяснить свое понимание
жизни, свою роль в общественной среде, свою программу действий, нужны особые
качества. А Борис ими располагал в полной мере. У него была несокрушимая
энергия, удивительный динамизм, непрестанная дельная и деловая активность,
вместе с ясным пониманием намеченных целей. В осуществлении поставленных
задач проявлял большое упорство и настойчивость, но не был фанатиком вроде
протопопа Аввакума. В одном отношении он не шел на уступки: это, когда
вопрос касался его мучительных недугов; из-за них он не хотел хотя бы на
короткое время отойти от любимой работы. Сербы говорят: "Спасение в работе".
И Борис держался этого принципа!..
Большая духовная культура, глубокая вера, горячий и добро осмысленный
патриотизм и бескорыстная служба ближним, непоколебимая преданность делу
и работе производили неизгладимое впечатление на его окружение, на его
друзей и сотрудников, и вообще на всех тех, кто с ним ближе познакомился.
В какой мере его личность действовала на его сотрудников вдохновляюще,
а через них переносилась и на других, это видно хотя бы из следующего примера:
один молодой англичанин и один босанец-мусульманин превратились в самых
ревностных членов НОРСР, другими словами, в русских разведчиков, без ошибки
говоривших по-русски и много времени и труда отдававших приютившей их Организации.
Каково же было влияние Бориса на окружавшую его русскую молодежь!?! Это
хорошо знают его ближайшие сотрудники...
Как уже раньше сказал, у меня было самое сильное желание привлечь Бориса
к большой и, добавлю, в значительной мере самостоятельной работе. Но!..
Обнаружились не малые, а, наоборот, весьма неприятные препятствия. "Белградцы"
ставили ему в упрек, что в лагерях и на сборах "сараевцев" ведется почти
открытая пропаганда в пользу одной политической группы, весьма активной
особенно среди молодежи. Эта группа навела на себя великий гнев всех других
группировок, из которых те или иные, так или иначе были в контакте с "белградцами".
Что мне оставалось делать?! Издал приказ по Отделу № 185, в котором категорически
запретил, чтобы значки, форма, лагеря и т.п. ставились в службу какой либо
из политических организаций, заявляя одновременно, что членам НОРСР нет
надобности признавать чей-либо патент или монопольное право на едино правильное
толкование патриотизма. А что касается убеждений взрослых или почти взрослых
скаутов-разведчиков - это личное дело каждого из них - за кем пойти, и
во что будут верить. Разговаривал об этом с Борисом и объяснил ему обстановку,
как в Югославском отделе, так и вообще в НОРСР. Разговор был дружеским,
я не хотел делать нажима, а в особенности ставить его в неловкое положение
как перед "сараевцами", так и перед "белградцами". Я получил от Бориса
и "сараевцев" заверение, что они будут лояльны к НОРСР и просят с доверием
относиться к ним, и что их отношение ко мне никто не сможет поколебать.
Хотя я знал о крайне враждебном отношении ко мне лидеров той группы, но
я поверил Борису и его друзьям. Я не ошибся! Между прочим, считаю не лишним
отметить, что основная идея приказа № 185 совпадает с 4-ым пунктом Декларации
Совета ОРЮР. Не ошибся я и в том, что их связь, личная связь, с той группой,
принесет им много горя, несчастий и тягчайших разочарований. В одном из
писем Борис признал это, но на многое "глаза открылись" тогда, когда уже
было поздно!..
В 1933-1934 гг. мне пришлось работать и на средних, и на высших
курсах югославской скаутской организации; кроме того, в 1933 году, был
на джэмбори в Геделле, в Венгрии, и на открытии инструкторской школы в
Польше. Я просил Бориса налечь на работу в Отделе, и "сараевцы" действительно
расшевелили русскую молодежь. Если долгое время в четырех или пяти местах
были скаутские единицы, то число их к 1940 г. было доведено до пятидесяти,
и число скаутов-разведчиков от 100-150 возросло до 1000 с лишним. В 1935
году, главная квартира Всеславянского скаутского союза из Варшавы была
перемещена в Белград. Старейшина югославской скаутской Организации был
избран председателем ВСС, а я вице-председателем. Это значило, что нужно
было еще больше работать... Югославяне хотели показать, что им не зря было
доверено руководство ВСС, и я должен был им помочь. Бориса я не мог привлечь
к этой работе, т.к. он не показывал желания заняться ей. Все его помыслы
были устремлены на работу в Отделе и НОРСР. Ну, раз так, я решил, чтобы
он, сколько это возможно, фактически заменил меня в Отделе ив НОРСР. Как
раз тогда на меня было возложено заведование Инструкторской частью в НОРСР.
И опять таки нужно было вливать Вино новое в мехи старые... Я сознавал,
что тут могут возникнуть большие затруднения. К сожалению, так и было...
Не располагая лично временем и возможностью выработать до деталей
план организации Инструкторской части и программу ее заданий и ее непосредственно
предстоящей деятельности, я решил назначить Бориса своим помощником, а
фактически и заместителем, с самыми широкими полномочиями. Не раз совещался
я с ним на тему специфических заданий и идейных основ Инструкторской части,
имея в виду особое положение НОРСР, которое во многом отличается от других
скаутских организаций, хотя бы казалось, что дело касается общих проблем.
По правде сказать, вот чего я боялся; после первых лет, проведенных на
чужбине, которые обострили взаимоотношения между отцами и детьми, после
тяжкой душевной депрессии и разочарования, русская молодежь, в значительной
своей части, в Югославии перешла на платформу безыдейности и делячества.
Появился культ не духовных ценностей, но материальных благ и всего, что
они могут дать в смысле приятности жизни ("la douceur de vivre"). Внезапно
появился большой интерес к технике и медицине. Все это считалось практичностью
и трезвым реализмом. Не "sursum corda!" ("горе имеем сердца"), но "virtus
post nummos!" (на первом месте деньги, а потом уже добродетель!) - вот,
что могло быть и motto, и девиз подрастающего поколения. А молодежь без
идеалов это продукт и симптом декаденции общества и государства. Видя у
"сараевцев" не малую дозу "трезвого реализма" и чрезвычайно практический
подход к осуществлению намеченных целей, я говорил Борису, что развитие
патриотизма не может ограничиться изучением и познанием России в прошлом
и настоящем, и борьбой с денационализацией. Нужно также бороться за высокую
идейность молодежи, бороться против аморализма и разнузданности, охлаждать
веру во всемогущество техники, ибо она сама по себе не решает социальных
и экономических проблем, даже наоборот, вызывает новые затруднения, например,
при введении автоматизации, при использовании ядерной энергии. По существу
Баден-Пауэл, основывая скаутскую организацию, имел в виду борьбу с механизацией,
урбанизацией, разложением общества и в особенности детей и молодежи.
Борис все это Отлично понимал, - очень удачно разработал план
организации Инструкторской части и весьма целесообразно приступил к, осуществлению
намеченных целей.
Но на верхах НОРСР относились очень холодно и подозрительно
к его активности. Конечно, тут сказалось влияние некоторых весьма ревнивых
"белградцев". Под "благовидным" предлогом Инструкторская часть была ликвидирована.
Однако я не сомневался, что рано или поздно Борис поведет работу в духе
ранее намеченных задач. Курсы БКС помогли ему постепенную и тщательно на
опыте проверяемую руководительскую работу поставить на должную высоту,
как в отношении специальных нужд и особенностей русского разведческого
движения, так и в смысле ее идейного обоснования. Сколько тут личного труда
и старания вложил Борис, видно из его статьи в № 41 "ОПЫТА" - "Смысл и
развитие идеологии", и вообще из его работы в ОРЮР.
Во всяком случае, считаю своим долгом подчеркнуть, что конкретные
формы и содержание основных задач, ранее в общих контурах намеченные, а
именно:
1 - борьба за высокую идейность и устремление к духовным ценностям
высшего порядка;
2 - работа над, серьезным познанием России, как в ее прошлом, так и в настоящем;
3 - целесообразно поставленная борьба с денационализацией, но
одновременно и с ксенофобией;
4 - борьба за высокую мораль, против аморализма и распущенности;
5 - борьба против погони за материальными благами и куль та
практичности;
6 - углубленное понимание конкретных форм службы ближним, - выработаны в значительной мере лично Борисом и в известной
мере разработаны и дополнены его сотрудниками. Об этом убедительным свидетельством
является "Анализ юбилейных руководительских совещаний" опубликованный в
январе 1961 г. ("ОПЫТ" № 37, стр. 4-19).
Мой же контакт с Борисом был прерван с вторжением гитлеровских
орд в Югославию, начиная уже с садистического нападения немецких самолетов
на никем и ничем не защищенный Белград. Связь с Борисом установилась значительно
позже. И то только через письма, вскрываемые немецкой военной цензурой.
При этих условиях много не напишешь... Только после разгрома Третьего рейха
наша переписка могла сделаться содержательнее, но, к сожалению, оба мы
уже стали жертвами злых недугов. Вот тут то и сказалась большая разница
между нами.
В то время, как я часто чувствовал, что нахожусь "в плену у
тлена" и мог бы повторить слова праведного Иова; "Я изнемог и сокрушен
чрезмерно, кричу от терзания сердца моего", не раз жаловался я своему другу
Боре, что не могу работать, "ибо тленное тело отягощает душу и эта земная
храмина подавляет многозаботливый ум" (Экклезиаст). А он не только находил
слова ободрения, но и заботился, чтобы помочь мне. По собственной инициативе
мобилизовал всех и всюду, и со всех сторон начали прибывать посылки с лекарствами...
Но не только в этом выразилось доброе отношение ко мне Бориса!..
Может быть мне поставят вопрос: зачем я об этом говорю? Кого
касаются наши личные отношения? Борис и другим оказывал существенные услуги...
А вот почему я заговорил об его личных отношениях и ко мне,
и к другим; ведь нужно иметь в виду, что последние двадцать лет своей жизни
Борис был тяжко болен - злой недуг разъедал его организм. Жизнь все время
висела на волоске, который каждую минуту мог оборваться. Врачам, психологам,
медицинскому персоналу и вообще окружению тяжело больных хорошо известно,
что у таких больных все внимание сосредоточено на ходе их болезни. "У кого,
что болит, тот о том и говорит". Такие больные становятся раздражительными
и не заинтересованными в других людях и в их заботах и печалях. У многих
опасно больных невольный эгоцентризм переходит в крутой эгоизм, не знающий
чувства меры в отношении даже самых близких людей.
Таков ли был Борис в годы своей страдальческой жизни?! Нет и
нет!!! Его не покидало воодушевление и преданность любимому делу. А главное,
он работал и то так, как не работали бы на его месте и самые здоровые люди.
Его настроение, бодрость, внимание и приветливость к людям, доброе отношение
к друзьям и сотрудникам показывают и доказывают, что он не впал в уныние
и тоску, не показал страха пред ежечасно грозившей опасностью. Плоть была
немощна, но дух бодр, и он не поддался тому, чтобы его духовный мир, все
его внимание и интересы заполнила болезнь. Он не был обычным больным!..
Глубокая, искренняя вера, высокая идейность, служба ближним
и родине, убеждение, что науки сами по себе не могут обеспечить позитивные
преобразования в жизни людских сообществ, поскольку в своем развитии все
больше отстает мораль и индивидуальная, и коллективная, а что в этом отношении
воспитание молодежи имеет первичное значение и играет самую важную роль
- вот сознание всего этого заставляло его до самого последнего момента
оставаться на капитанском мостике ОРЮР.
В этом и заключается его беспримерный подвиг. Это не героизм,
который может появиться в некий момент и в определенной ситуации, как результат
и страсти и аффекта, и который длится только мгновение. Подвиг Бориса именно
и ценен тем, что, вложив все знания свои и мудрость, он неутомимо работал
во имя Идеи, с убеждением, что "ярко, как Солнце сияет идея и ей суждено
победить".
А нам лишь остается преклониться пред беспримерным подвигом
Бориса, с верой и надеждой, что "не вокруг творцов нового шума, но вокруг
творцов новых ценностей вращается мир".
скм.М.Агапов.
В жизни мне пришлось встречаться с Борисом несколько раз. Впервые
я увидел его на больничной кровати в санатории, в Розенгайме, в Германии.
Борис очень страдал от болей в суставах ног. Бледный, с болезненной улыбкой,
он слегка приподнялся ко мне на встречу. Первые фразы наши были трудны.
Мне стыдно было за свое здоровье, загар, за разведческую форму - я возвращался
из моего первого лагеря после войны.
Мы раньше не знали друг друга, но понадобилось всего лишь несколько
минут, чтобы разговор наш потек легко и непринужденно. Завязывалось наше
знакомство - начало дальнейшей многолетней, совместной работы в ОРЮР.
Потом я помню Бориса в курсовом лагере, в Легау. Был конец сентября
- холодно. В палатках замерзала вода по утрам и дымилась тяжелым туманом
река, на берегу которой в сосновом лесу стоял наш лагерь. Борис жил в избушке.
Выходил из нее редко, поднимаясь на костыли и участвуя в жизни лагеря.
Курсанты и мы, инструктора КНО и КДР, приходили к нему "в гости", пролезая
через законопаченные войлоком двери и висящие за ними для теплоты одеяла.
В полутьме избушки блестели большие глаза Бориса да белели зубы, когда
он смеялся или говорил нам что-то.
Я помню, как волновался я перёд своей первой беседой с курсантами
в присутствии Бориса и как потом, вечером в избушке, сидя у него в ногах
на каком то очень высоком топчане, слушал замечания его о методике курсовой
работы. С тех пор Борис стал мне руководителем и поддержкой во всей дальнейшей
моей разведческой жизни. Годы разбросали нас по миру, но связь наша никогда
не прерывалась. В течение долгих лет не проходило месяца, чтобы почта не
приносила мне одного, а то и двух писем Бориса. И вот, теперь, передо мною
их целая кипа, начиная с пятидесятого года и до шестьдесят второго. Среди
последних и то письмо, на которое я уже ответить не успел...
Письма эти я храню. В них живет Борис. В них его дух, его воля,
его непоколебимая вера - его завет нам, руководителям, продолжающим его
дело. Не рассказать о них, не поделиться ими со всеми вами, друзья, нельзя.
Перечитывая письма, прежде всего, поражаешься тому, как умел
покойный на двух не полных страничках "воздушной почты" - а он писал, ради
экономии времени и денег, только на них - дать максимум нужного! Каждое
письмо было живым разговором. То на машинке, то от руки - в зависимости
от состояния его здоровья - за столом или лежа в кровати, логически и последовательно
шла мысль Бориса. Ясно и определенно, без возможности различного толкования
или неверного понимания, писал-разговаривал Борис со своими далекими сотрудниками.
Каждое письмо, за редким исключением, писалось по определенному плану:
дать "пищу" идейную, подкрепить ее практическими советами, рассказать последние
новости по Организации, рассказать о главнейших событиях в мире, на родине
- обязательно о жизни молодежи там, перейти к текущим делам то ли в Совете,
то ли по линии руководства Отделом, дружиной, отрядом, не забывая и стай,
не забывая и отдельных ребят, особенно молодых руков.
В каждом письме обязательно исчерпывающие ответы на все вопросы
(ничего не забыто!), на все, с чем обращался к нему в своем предыдущем.
В каждом письме пара фраз о себе. Об этом только потому, что
Борис сам себе не принадлежал - его жизнь, его здоровье и силы были жизнью,
здоровьем и силами Организации.
Красной нитью через все письма Бориса проходит забота об ОРЮР,
беспокойство о его судьбе, желание сделать все возможное для него, помочь
чуть ли не каждому его члену.
Самое мимолетное упоминание о ком-либо, будь то разведчик, витязь,
особенно руководитель или только возможный помощник в нашем деле, сразу
же вызывало десяток вопросов о нем, о его характере, возможностях, ценности
для нашей работы. И не проходило и месяца, как Борис вступал о "новичком"
в переписку.
Как "опасно" бывало послать фотографию, особенно групповую - обязательно
на ком-либо из невинно позирующих перед объективом Борис находил то ли
неправильность в форме - не тот шнур, не на месте значок, то ли расхлябанный
вид! Не иначе, как помогала ему лупа при знакомстве' с людьми на снимках.
Между тем, Борис не был фанатиком Организации. Она никогда, не была для
него целью, она всегда оставалась крепким средством подготовки кадров для
служения России.
В каждом письме можно найти горечь или радость, в зависимости
оттого, что приносили вести с родины. Ни одно мало-мальски важное событие
в жизни нашей страны, нашего народа, ни одна ошибка или удачный ход в политике
Запада не оставались без внимания Старого Волка. Он обязательно писал об
этом, обращая внимание, давая правильное толкование, нужное для нашей работы
с молодежью.
Иногда спокойный тон писем Бориса, его особенный юмор, юмор
человека, любящего жизнь, нарушался раздражением, а то и крепким словом.
Чаще всего это можно было прочесть после каких-либо неприятностей в нашей
среде. Потеря чувства братства, недоверия, сознательное отклонение от добровольно
взятых на себя обязанностей, вредное нарушение основных методов работы
с ребятами, долгое игнорирование нормальной связи, столь важной для организации
нашего типа, нарушение единства действий, отсутствие правильного понимания
общих целей в среде людей, ведущих работу с молодежью выводило Бориса из
обычного равновесия и отражалось в его письмах. Борис строго осуждал подобные
явления. Критиковал их не ради критики, а, сразу давая конкретные предложения,
искал нужный выход, как исправить подобные помехи, искал оптимальных решений,
которые могли бы удовлетворить желание большинства, поддержать наше соборное
творчество, призвать к участию в нем и других.
Можно было бы писать и писать о Борисе! Нужна целая книга, чтобы
дать его биографию. Надеюсь, со временем она появится. Сейчас же, в заключение,
хочется сказать, что Борис руководитель, Борис человек, Борис воспитатель
- явление совершенно особое, и я бы сказал, совершенно неповторимое в нашем
мире, по меткому выражению покойного "в мире, идущем под собаку" (в период
полетов Лайки в космос). Борис горел и... сгорел! Но зажигал и зажег многих
и многих. И дело его, с Божьей помощью, будет жить и развиваться.
Ст.скм.Р.Жуков.
Только кончилась война. В развалинах лежат города. Проехать можно только
в товарных поездах. В лицо хлещет мокрый снег, свищет ветер... В поисках
хлеба, родственников, тысячи и тысячи беженцев ежедневно штурмом берут
поезда... О сидячем месте и не мечтай, лишь бы попасть в вагон!
- Борис, ты жив?
- Терплю!
Только что выписавшийся из госпиталя Мартино, едет то в Мюнхен,
то во Франкфурт. Курсы, лагеря, совещания...
... После войны, когда не хватало скаутских руководителей, собрались
мы на курсы. Приехали в немецкий курортный городок Гаутинг, а читать лекции
некому: Мартино лежит в госпитале. Ему нужен покой.
Навестили мы больного. Борис не унывает.
- Знаете что, ребята? Когда врачи уйдут на обед, выносите меня
на руках в поле.
И вот на носилках, наспех сделанных разведчиками, форменным
образом мы выкрадывали Бориса из госпиталя, спускали вниз через забор.
А в кустарниках уже ждали Курсанты. После лекций опять тот же путь: через
забор - в палату. Когда в окно, когда в двери. Приволокли, уложили: "Отдыхай!
До завтра!"
Так, жертвуя своим здоровьем, Борис готовил руководительские
кадры.
... Сердечное отношение к ближнему, товарищество. Глубокое понимание
молодежи, педагогический к ней подход, дар слова, умение творить, прилежание,
любовь к России, динамика и трудолюбие, служение - все это есть в нашей
руководительской среде, но ни один из нас не обладает этими всеми качествами
сразу, как обладал ими Борис Мартино. Вот в чем было его величие!
Тихий Дрозд, Австралия.
Броня праведности /Еф. 6, | 14/ |
Щит веры | 16/ |
Шлем спасения | 17/ |
Меч духовный - слово Божие | l7/ |
К свободе призваны вы, братья, только бы свобода /ваша/ не была поводом
к угождению плоти; но любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном
слове заключается: "люби ближнего твоего как самого себя"./Гал. 5,13-14/
Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов.
/Гал. 6,2/
Ибо, кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает
сам себя. /Гал. 6,7/
Буква убивает, а дух животворит. /2 Кор. 3,6/
Господь есть Дух, а где Дух Господень, там свобода. /2 Кор.
3,17/
Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах,
но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем.
/2 Кор. 4, 8-9/
...Нас почитают обманщиками, но мы верны; мы неизвестны, но
нас узнают; нас почитают умершими, но вот, мы живы; нас наказывают, но
мы не умираем; нас огорчают, а мы всегда радуемся; мы нищи, но многих обогащаем;
мы ничего не имеем, но всем обладаем. /2 Кор. 6, 8-9-10/
Печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению,
а печаль мирская производит смерть. /2 Кор. 7,10/
Не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но
чтоб была равномерность, как написано:
"кто собрал много, не имел лишнего; и кто мало не имел недостатка".
Ныне ваш избыток в восполнении их недостатка; а после их избыток в восполнение
вашего недостатка, чтоб была равномерность. /2 Кор. 8, 13-15-14/
Кто сеет скупо, тот скупо и пожнет; а кто сеет щедро, тот щедро
и пожнет. Каждый уделяй по расположению сердца не с огорчениями не с принуждением;
ибо доброхотно дающего любит Бог./2 Кор.9,6-./
Слово мое и проповедь моя не в убедительных словах человеческой
мудрости, но в явлении духа и силы./I Кор. 2,4/
Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно,
но не все назидает./I Кор. 10,23/
Никто не ищи своего, но каждый пользы другого. /I Кор. I0, 24/
Надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между
вами искусные. /I Кор. II, 19/
Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не
имею, то я - медь звенящая, или кимвал звучащий.
2 Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое
познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,
- то я ничто.
3 И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение,
а любви не имею, - нет мне в том никакой пользы.
4 Любовь долго терпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь
не превозносится, не гордится,
5 Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит
зла,
6 Не: радуется неправде, а сорадуется истине;
7 Все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
8 Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся,
и языки умолкнут, и знание упразнится.
9 Ибо мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем;
10 Когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.
11 Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески
мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое.
12 Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно,
тогда же лицеем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно
как я познан.
13 А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь
из них больше./I Кор. 13/
В церкви хочу лучше пять слов сказать умом своим, чтоб и других
наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке. /I Кор. 14,19/
...От скорби происходит терпение, от терпения опытность, от
опытности надежда. /Рим. 5,3-4/
Не будь побежден злом, но побеждай зло добром. /Рим. 12,21/
Не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви;
ибо любящий другого исполнил закон. /Рим. 13,8/
Мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать.
/Рим. 15,1/
...всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова,
медлен на гнев; ибо гнев человека не творит правды Божией./Иаков 1,19-20/
Как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва. /Иаков
2,26/
Сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна. /Иоанн 1-ое,
1,4/
...Будьте совершенны как совершен Отец ваш Небесный./Мт.5,48/
За всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ
в день суда: ибо от слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься.
/Мт. 12,37/
По причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь.
/Мт. 24,12/
"Не будьте, как конь, как лошак несмысленный, которых челюсти
нужно обуздывать уздою и удилами, чтобы они покорялись тебе". /Пс. 31/
"Кто любит жизнь и хочет видеть добрые дни, тот удерживай язык
свой от зла и уста свои от лукавых речей, уклоняйся от зла и делай добро,
ищи мира и стремись к нему". /I Петр, 3, 10-11/
Прилагая к сему все старание, покажите в вере вашей добродетель,
в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании
терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии
любовь. /2 Петр. I, 5-7/
Не на лук мой уповаю, и не меч мой спасет меня; но Ты спасешь
нас от врагов наших и посрамишь ненавидящих нас. /Пс,43, 7-8/
Если чего попросите у Отца во имя Мое, то сделаю, да прославится
Отец в Сыне; если чего попросите во имя Мое, я то сделаю. /Иоан. 14,13-14/
"Если любите Меня, соблюдайте Мои заповеди." /Иоан. 14,15/
"Без Меня не можете делать ничего". /Иаков. 15,5/
"Если пребудете во Мне и слова Мои в вас пребудут, то чего ни
пожелаете, просите, и будет вам". /Иоан. 15,7/
"Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей
своих". /Иоан. 15,13/
"Истинно, истинно говорю вам: о чем ни попросите Отца во имя
Мое, даст вам". /Иоан. 16,23/
"Просите и получите, чтобы радость ваша была совершенна". /Иоан.
16,24/
"В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир". /Иоан.
16,33/
"...Испытание вашей веры производит терпение; терпение же должно
иметь совершенное действие, чтобы вы были совершенны во всей полноте, без
всякого недостатка". /Иаков 1,3-4/
Будьте же исполнители слова, а не слушатели только, обманывающие
самих себя. /Иаков, 1,22/
"Если кто из вас думает, что он благочестив, и не обуздывает
своего языка, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие". /Иаков,
1,26/
Братья мои! Не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся
большему осуждению. /Иаков, 3,1/
Мудрость, сходящая свыше, во-первых, чиста, потом мирна, скромна,
послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна.
/Иаков, 3,17/
Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые
уборы или нарядность в одежде, но потаенный сердца человек в нетлении безмолвного
и кроткого духа, что драгоценно пред Богом. /Петра,3,3-4/
/Жизнь вечная/ тем, которые постоянство в добром деле, ищут
славы, чести и бессмертия.../Рим. 2,7/
Помилование зависит не от желающего и не от подвизающегося,
но от Бога милующего. /Рим.9,16/
Едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может
быть, кто и решится умереть. Но Ты свою любовь к нам доказываешь тем, что
Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками. /Рим. 5,7-8/
Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь или теснота, или гонение,
или голод, или нагота, или опасность, или меч? Как написано: "За Тебя умерщвляют
нас всякий день; считают нас за овец, обретенных на заклание! Но все сие
преодолеваем силою Возлюбившего нас." /Рим. 8,35-37/
Итак, кого хочет, милует, а кого хочет, ожесточает. Ты скажешь
мне: "За что же еще обвиняет? Ибо кто противостанет Воле Его?" А ты кто,
человек, что споришь с Богом? Изделие скажет ли сделавшему /его/:"зачем
Ты меня так сделал?" /Рим. 9,18-20/
Будьте братолюбивы друг ко другу с нежностью; в почтительности
друг друга предупреждайте. /Рим. 12,10/
Если возможно с вашей стороны, будьте в мире со всеми людьми.
/Рим. 12,18/
Царство Божие не пища и питье, но праведность, и мир, и радость
во Святом Духе. /Рим.14,17/
Если есть усердие, то оно принимается смотря по тому, кто что
имеет, а не по тому, чего не имеет. /2 Кор.8,18/
"Сила Моя совершается в немощи". /8 Кор.12,9/
Напоминай им... быть готовыми на всякое доброе дело. /Тит.3,1/
...Верою побеждали царство, творили правду, получали обетование,
заграждали уста львов, угашали силу огня, избегали острия меча, укреплялись
от немощи, были крепки на войне, прогоняли полки чужих... /Евр.11,33-34/
Помните узников, как бы и вы с ними были в узах, и страждущих,
как и сами находитесь в теле. /Евр.13,3/
Имейте нрав не сребролюбивый, довольствуясь тем, что есть. Ибо
Сам сказал: "Не оставлю тебя и не покину тебя". /Евр.13,5/
Знание надмевает, а любовь назидает. /I Кор.8,2/
Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил,
но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести. /I Кор.10,13/
Посему мы не унываем; но если внешний наш человек и тлеет, то
внутренний со дня на день
обновляется. /2 Кор.4,16/
Приохотить гораздо труднее, чем приневолить. /Н.И.Пирогов/
Дисциплина не обязательна там, где зовут на злодейство. /Герцен/
Известно мне, где гибель, ждет
Того, кто первым восстает
На утеснителей народа.
Но где, скажи, когда была
Без жертв искуплена свобода?
/К.Рылеев/
Можно обманывать всех в течение короткого
времени. Можно обманывать некоторых до бесконечности. Но обманывать всех
и до бесконечности невозможно. /А.Линкольн/
Наша теперешняя молодежь любит роскошь. У нее плохие манеры,
она презирает авторитет, не уважает старших. В наше время, дети - тираны.
Они больше не встают, когда старшие входят в комнату, они противоречат
своим родителям, болтают в обществе, жадно едят и тиранизируют своих учителей.
/Сократ/
По сравнению с западными народами, у русских людей есть несколько
важных достоинств. Эти достоинства у нас общие с нашими соседями - азиатами:
созерцательность, терпение, послушание. Благодаря этим качествам, наша
духовная митрополия, Византия, существовала так долго, но все же византийцы
не могли сохранить своей империи. Это значит, что эти характерные восточные
качества сами по себе не достаточны. Они могут защитить большое государство
только тогда, когда они сочетаются еще с другим качеством, качеством, которое
не чуждо русским, но которое только слабо развивалось в прошлом у нас из-за
условий, господствующих в нашей стране. Я говорю здесь о неограниченном
сознании человеческого достоинства, которое является основой независимой
и деятельной личности.
Не отвлеченный нравственный идеал как таковой, а конкретная,
реальная нравственная воля человека есть подлинное содержание нравственной
жизни. /Франк/
Единственный возможный смысл истории заключается не в том, что
ее сменяющиеся эпохи суть средства к какой то воображаемой конечной цели,
лежащей в будущем, а в том, что ее конкретное многообразие во всей его
полноте есть выражение сверхвременного единства духовной жизни человечества.
/Франк/
Итак, живое, христианское обновление общества будет совершением
Духа Святого, или этого обновления вообще не будет. Я имею в виду Духа
Святого, обращенного к нашему временному и мирскому бытию. /Жак Маритэн/
Любая отдельная личность сравнивается с обществом вообще, как
часть сравнивается с целым... ... В своей целостности и по всем своим данным
человек не растворяется в обществе.
/Фома Аксинат/
Господи, сделай меня проводником Твоего мира, чтобы я мог вносить
любовь туда, где царит ненависть, и дух прощения туда, где зло, чтобы я
мог создавать гармонию там, где царит несогласие, и вносить веру туда,
где сомнения, и надежду туда, где отчаяние, и свет, туда, где тень, и радость
туда, где грусть.
Господи, дай мне больше хотеть помогать, чем пользоваться помощью
других, больше желать понимать, чем быть понятым, и любить, чем быть любимым.
Ведь, когда ты даешь, ты сам получаешь; когда забываешь себя,
находишь себя; когда прощаешь, тебе прощают; когда умираешь, просыпаешься
к вечной жизни.
/Франциск Ассизский/
Тот, кто пьет из чаши знания мелкими глотками, тот уходит от
религии. Но тот, кто пьет эту чашу до дна, тот снова возвращается к ней./Бэкон/
Третья степень сознания - степень совершенства. Послушай теперь,
как человек утончается, приобретает духовное и уподобляется в своем существовании
невидимым существам, которые служение свое исполняют не чувственно производимыми
делами, но совершаемыми в мысленном плане.
Когда сознание вознесется над земным и над всеми делами, которые
могут совершаться на земле, и начнет испытывать свои помышления о том,
что сокрыто от очей внутри, и вознесется ввысь, и последует вере в попечении
о будущем веке, и возжаждет обетованного нам и в изыскании сокровенных
тайн, - тогда сама вера как бы поглощает сознание, переворачивается, обращается
и снова рождает его, но так, что все оно делается духом. Тогда сознание
может воспарить на крыльях в области бесплотных, касаться глубин недосягаемого
моря, представляя в уме божественные и чудные действия правления в естествах
существ мысленных и чувственных, и разыскивает духовные тайны, постигаемые
умом простым и тонким. Тогда внутренние чувства пробуждаются для духовного
делания по тому чину, какой будет в той жизни бессмертия и нетления; потому
что еще в здешнем как бы втайне приняло мысленное воскресение, в истинное
свидетельство о всеобщем воскресении.
/св. Исаак Сирин/
Жизненный порыв продолжает творчески жить в интуиции человеческой
души. Эта интуиция свойственна каждому, но она становится сознательной
и действенной лишь в немногих избранных душах; природу жизненного порыва
мы можем изучить в мистическом опыте святых. Они, проникая к истокам истинной
жизни, взрывают косные формы общества, творят новые ценности, создают другую
мораль и религию. Только через великих святых - героев и вождей человечества
- и продолжается творческая эволюция. Поэтому ученый, изучающий законы
бытия обязан обратиться к мистическому опыту, как к единственному достоверному
свидетельству о природе жизни. /Бергсон/
Посредством божеских законов не следует устанавливать того,
что должно быть установлено посредством законов человеческих, и наоборот.
/Монтескье/
Если мы видим людей только такими, какими они действительно
являются, мы их делаем хуже, чем они есть. Если мы с ними обращаемся как
будто они такие, какими они должны, быть, мы их ведем туда, куда их следует
вести. /Гете/
Не предлагать человеку ничего кроме чисто человеческого, значило
бы предавать человека и хотеть его несчастья, т.к. человек, главной частью
своего существа, своим духом, призван к лучшему, чем к чисто человеческой
жизни. /Аристотель/
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни темной старины заветные предания
Не шевелят во мне отрадного мечтания.
/Лермонтов/
Всякий раз, когда ставится вопрос, взять ли силою или смиренною
любовью, всегда решай - возьму смиренной любовью. /Достоевский/
При отсутствии правосудия, чем будут государства, как не большими
разбойничьими вертепами? /бл.Августин/
Патриотизм требует рассуждения и потому не все люди имеют его./Карамзин/
Наша жизнь есть ничто иное как последовательность поступков
низкого качества, которые, будучи преображенными, составляют вечность.
/Ги де Ларигоди/
Неправильно, что богатые присваивают себе все земные блага,
хотя природа каждого рождает нагим,
/св.Амвросий Медиоланский/
Одаряя бедного своими богатствами, богатые в. сущности лишь
возвращают ему то, что сами получили от него. Где господствует морозное
"твое," и "мое", там начинается ссора.
/св. Иоанн Златоуст/
Мысли и слово как молитва, не пропадают. Нет ничего невероятного
в том, что иная мысль, выношенная годами трудовых скитаний по камням
Парижа
или бессонными ночами на его мансардах, определит на веки судьбу России.
/Г.П.Федотов/
Русская идея есть идея коммунотарности и братства народов...
Возможны мутации и резкие изменения под влиянием революции... Но Божий
замысел о народе остается все тот же и дело усилий свободы человека - оставаться
верным этому замыслу. /Бердяев/
Пусть в нашем народе зверство и грех, но вот что в нем неоспоримо,
это именно то, что он, в своем целом, по крайней мере, (и не в идеале только,
а в самой заправской действительности) никогда не принимает, не примет
и не захочет принять своего греха за правду!.. Грех есть смрад, и смрад
пройдет, когда воссияет солнце вполне. /Достоевский/
В России... жизнь человека была почему-то свята, последовательно
или нет - все равно. В совести правительства и в совести народа было отвращение
к смертной казни. /Герцен/
Не состоит ли трагедия новой истории, прежде всего, в том, что
самая христианская из всех идей нашего мира; идея абсолютной ценности человеческой
личности, исторически оказалась выдвинутой и защищаемой против церковного
общества роковым символом борьбы против Церкви? /прот.А.Шмеман/
Искусство не призвано дерзновенно посягать на теургические эксперименты...
Искусство не имеет самодовлеющего значения, оно есть только путь к обретению
красоты. /прот.С.Булгаков/
Зло можно только описывать, но нельзя и не должно объяснять,
т.к. его объяснение было бы уже и его оправданием. /С.Франк/
Есть Бог, есть мир, они живут во век
И жизнь людей мгновенна и убога,
Но все в себе вмещает человек,
Который любит мир и верит в Бога.
/Гумилев/
Любовь - как бы ни старались скрыть ее имя в холодных понятиях
солидарности, чувства общения, социальной связи - есть начало, скрепляющее
всякое общество. /Г.П.Федотов/
Исторический прогресс, подлинная "реформа бытия" предполагает
столько же устремленность к идеалу, сколько и непрестанный труд без грубой
ломки сложившихся форм жизни. /Зеньковский/
Благодать не уничтожает природу, но совершенствует ее. /Фома
Аквинат/
Все преходящее есть только символ. /Гете/
Кто знает, что такое истина, кто уважает и любит добро, кто
творит правду - тот мудр. Мудрость, стало быть, единство познания истины,
желания добра и делания правды.
/Иоханн Зайлер/